![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
urpflanzeМужчина примерно 50 лет от роду рассказывает, как он решил стать "добровольцем", чтобы в составе бтальона "Ахмат" "защищать православных от бандеровцев". С одной строны, духовность, православная традиция, с другой стороны, человек смотрел в телевизор. Воевал он всего 10 дней, однако, успел увидеть "чешских и польских женщин-снайперов", которые стреляют по "причинным местам у бойцов", и убедиться в силе Иисусовой молитвы.
"— Мои дедушка и бабушка жили недалеко от границы с Украиной, и мне хотелось самому посмотреть, вникнуть, правда ли то, что нам показывают по телевизору.
Я покрестился поздно, после армии, в 21 год. Это было в Троицком храме, в городе Задонске. Почему решил стать православным? В море бывали разные ситуации. Срочную я служил рулевым сигнальщиком на тральщике. Это было время, когда развалили Советский Союз, но с нами несли службу ребята с Украины. Я хорошо узнал их характер. Многие из них не выдерживали трудностей, сбегали. Бывало, что они проваливались под лед в Финском заливе или их, изъеденных дикими зверями, находили в лесу. Бандеровское сумасшествие, увы, начиналось уже тогда. Есть такой фильм «72 метра» — он снят во многом про нас.
В прошлом году у меня умер отец от коронавируса, но за полгода до смерти он успел рассказать, что мой прадед был священником, в 1937 году его расстреляли. Он жил в Воронежской области, в селе Березово Подгоренского района. Когда я об этом узнал, то понял, что не могу предать его память, ведь на Украине православных нужно защищать от бандеровцев.
В начале августа, после боевого слаживания в Гудермесе, я попал в легендарное воинское подразделение «Ахмат» в качестве мотострелка-пехотинца. Сослуживцы присвоили мне говорящий позывной — «Липецк». А потом нас перебросили на передовую." (— Мои дедушка и бабушка жили недалеко от границы с Украиной, и мне хотелось самому посмотреть, вникнуть, правда ли то, что нам показывают по телевизору.
Я покрестился поздно, после армии, в 21 год. Это было в Троицком храме, в городе Задонске. Почему решил стать православным? В море бывали разные ситуации. Срочную я служил рулевым сигнальщиком на тральщике. Это было время, когда развалили Советский Союз, но с нами несли службу ребята с Украины. Я хорошо узнал их характер. Многие из них не выдерживали трудностей, сбегали. Бывало, что они проваливались под лед в Финском заливе или их, изъеденных дикими зверями, находили в лесу. Бандеровское сумасшествие, увы, начиналось уже тогда. Есть такой фильм «72 метра» — он снят во многом про нас.
В прошлом году у меня умер отец от коронавируса, но за полгода до смерти он успел рассказать, что мой прадед был священником, в 1937 году его расстреляли. Он жил в Воронежской области, в селе Березово Подгоренского района. Когда я об этом узнал, то понял, что не могу предать его память, ведь на Украине православных нужно защищать от бандеровцев.
В начале августа, после боевого слаживания в Гудермесе, я попал в легендарное воинское подразделение «Ахмат» в качестве мотострелка-пехотинца. Сослуживцы присвоили мне говорящий позывной — «Липецк». А потом нас перебросили на передовую. (ОБЩЕСТВО | Липецкая газета. С Богом все по силам. Наталья Сизова | 19.10.2022 08:50:14https://lg.lpgzt.ru/aticle/s-bogom-vse-po-silam.htm)
"Смерти не боюсь
— Я не осуждаю людей, которые по разным причинам попали на фронт и пытаются как-то выбраться из этой страшной истории. Когда прилетает первый снаряд, никто не знает, кто и как себя поведет. Человек может испугаться, взглянув в глаза смерти. Я осознанно выбрал православие, потому что истинные христиане победили в себе этот страх. И я совсем не боюсь смерти. Многие задавали вопрос: зачем я поехал добровольцем на Донбасс? Просто мне было очень жаль наших ребят. Прямо вот душа плакала, и я понимал, что мне нужно туда, к ним на помощь. Не знаю даже, чем это объяснить. На Донбассе много лет творилась страшная несправедливость, и я не мог с этим смириться.
Кстати, в большинстве своем, там с нами воюют даже не украинцы, а наемники со всего света. Я видел поляков, турок, канадцев, грузин, чехов, австралийцев, новозеландцев. Как-то наши парни нарвались даже на французский легион.
Я видел чешских и польских женщин-снайперов, которые в мирное время были спортсменками, выступали в сборных по биатлону. Так вот, теперь эти тетки стреляют сначала по причинным местам у бойцов, а потом им в голову. Спрашивается: женщины ли они или кровавые фурии?
А кто же за нас? Да возьмите всю карту России — все там, на войне, как единые братья. Я служил с ребятами с Амура, с Красноярска, с Байкала, с Владивостока, с Чечни.
Десять дней ада
— В конце июля я получил благословение у батюшки Афанасия, иеромонаха Задонского Рождество-Богородицкого мужского монастыря, поехать добровольцем на Донбасс, исповедался, причастился. На душе, конечно, было тревожно, но когда меня распределили в легендарный «Ахмат», в голове все встало на свои места.
Я воевал всего десять дней. Самое страшное началось 16 августа в четыре часа дня. В районе города Попасная Луганской области мы нарвались на польских наемников. Нас окружили и целый час расстреливали из минометов. Их было 1300, нас — 50 человек. Конечно, мы отстреливались, меняли позиции. У меня было десять гранат, восемь я раскидал, а две оставил себе, потому что попасть в плен — не вариант, там настоящие зверюги. Из нашего подразделения шестерых ребят командир послал в разведку боем, в их числе был и я.
Рядом со мной шел сорокачетырехлетний Алексей. Он родом из Донбасса, но до войны проживал в Москве. Вы знаете, что такое прямое попадание в человека? Мина влетела прямо в центр его бронежилета, и бойца разорвало на части. Потом всех ребят убило минометным огнем, а меня отбросило ударной волной, и я сильно ударился о дерево. Так и лежал, присыпанный землей и ветками. Когда польские боевики пошли на зачистку, то почему-то не заметили меня. Хотя я был метрах в пяти от них и слышал их речь, видел их флаг.
Не знаю, как это случилось, но за все время, пока шел бой, в моей голове непрестанно звучала Иисусова молитва: «Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешного». Я неосознанно ее произносил, не до того было. И как уж так вышло, не знаю, может, убиенный прадед за меня молился в тот момент. Даже когда меня контузило — одно ухо до сих пор не слышит — эта молитва держала меня в мире живых. Мина прошила ногу, вырвала кусок, осколками меня посекло в разных местах. Пока ребята из нашей группы были живы, одну ногу удалось перевязать. Позже в госпитале извлекли два самых крупных осколка, но десять мелких так и остались в ногах.
Пешком по минному полю
— Недалеко от того места, где я лежал, было ржаное поле. Когда совсем стемнело, решил туда переползти. Лег в воронку от минометного взрыва и стал думать, в какую сторону продвигаться.
Вы спросите про боль в ногах? Да, это очень больно. Но я не полз, а шел! Жить-то хотелось. Километров пять прошел за три часа. Как назло, с 16 на 17-е августа было полнолуние, светло как днем. Я осознавал, что из меня получится хорошая мишень и стал молить Господа о спасении. Вдруг появилось плотное, как туман, облако в виде столпа, который меня полностью накрыл. Батюшка Афанасий потом рассказал, что подобный случай был описан в книге Сергея Галицкого «Из смерти в жизнь», когда советские солдаты свидетельствовали о помощи Божией на войне. Так вот, это загадочное облако еще как будто показывало мне направление. И я доверился Божией воле. Правда, пришлось перекатиться через асфальтовую дорогу, потому что она простреливалась насквозь. Я уже видел позиции своих, закурил в кулак, стал думать: как бы меня не приняли за диверсанта. И вот кричу ребятам: «Не стреляйте, я раненый из «Ахмата»! Слава Богу, бойцы услышали мой голос. Очень удивлялись потом, спрашивали: «А как ты шел? Ведь то поле заминировано». И тут уже я поразился, потому что не знал, что иду по минам. Дивны дела Твои, Господи!"
"В Липецке у меня мама, дочь, сын. Ради них я и пошел на фронт, но им ничего не сказал. Долгое расставание — лишние слезы." "Давайте хотя бы молиться дома перед иконами, можно даже своими словами: за себя и родных, за погибших парней, за землю русскую. Чтобы не жить нам в новых Содоме и Гоморре, чтобы дети наши не ходили по улице вместе с трансвеститами и чтобы этот ужасный сатанизм убрался обратно в преисподнюю."
Раньше Андрей был "Экономист по образованию, он занимался финансовой аналитикой, имел небольшой бизнес." Теперь думает "заняться волонтерской работой при военкомате".
"— Мои дедушка и бабушка жили недалеко от границы с Украиной, и мне хотелось самому посмотреть, вникнуть, правда ли то, что нам показывают по телевизору.
Я покрестился поздно, после армии, в 21 год. Это было в Троицком храме, в городе Задонске. Почему решил стать православным? В море бывали разные ситуации. Срочную я служил рулевым сигнальщиком на тральщике. Это было время, когда развалили Советский Союз, но с нами несли службу ребята с Украины. Я хорошо узнал их характер. Многие из них не выдерживали трудностей, сбегали. Бывало, что они проваливались под лед в Финском заливе или их, изъеденных дикими зверями, находили в лесу. Бандеровское сумасшествие, увы, начиналось уже тогда. Есть такой фильм «72 метра» — он снят во многом про нас.
В прошлом году у меня умер отец от коронавируса, но за полгода до смерти он успел рассказать, что мой прадед был священником, в 1937 году его расстреляли. Он жил в Воронежской области, в селе Березово Подгоренского района. Когда я об этом узнал, то понял, что не могу предать его память, ведь на Украине православных нужно защищать от бандеровцев.
В начале августа, после боевого слаживания в Гудермесе, я попал в легендарное воинское подразделение «Ахмат» в качестве мотострелка-пехотинца. Сослуживцы присвоили мне говорящий позывной — «Липецк». А потом нас перебросили на передовую." (— Мои дедушка и бабушка жили недалеко от границы с Украиной, и мне хотелось самому посмотреть, вникнуть, правда ли то, что нам показывают по телевизору.
Я покрестился поздно, после армии, в 21 год. Это было в Троицком храме, в городе Задонске. Почему решил стать православным? В море бывали разные ситуации. Срочную я служил рулевым сигнальщиком на тральщике. Это было время, когда развалили Советский Союз, но с нами несли службу ребята с Украины. Я хорошо узнал их характер. Многие из них не выдерживали трудностей, сбегали. Бывало, что они проваливались под лед в Финском заливе или их, изъеденных дикими зверями, находили в лесу. Бандеровское сумасшествие, увы, начиналось уже тогда. Есть такой фильм «72 метра» — он снят во многом про нас.
В прошлом году у меня умер отец от коронавируса, но за полгода до смерти он успел рассказать, что мой прадед был священником, в 1937 году его расстреляли. Он жил в Воронежской области, в селе Березово Подгоренского района. Когда я об этом узнал, то понял, что не могу предать его память, ведь на Украине православных нужно защищать от бандеровцев.
В начале августа, после боевого слаживания в Гудермесе, я попал в легендарное воинское подразделение «Ахмат» в качестве мотострелка-пехотинца. Сослуживцы присвоили мне говорящий позывной — «Липецк». А потом нас перебросили на передовую. (ОБЩЕСТВО | Липецкая газета. С Богом все по силам. Наталья Сизова | 19.10.2022 08:50:14https://lg.lpgzt.ru/aticle/s-bogom-vse-po-silam.htm)
"Смерти не боюсь
— Я не осуждаю людей, которые по разным причинам попали на фронт и пытаются как-то выбраться из этой страшной истории. Когда прилетает первый снаряд, никто не знает, кто и как себя поведет. Человек может испугаться, взглянув в глаза смерти. Я осознанно выбрал православие, потому что истинные христиане победили в себе этот страх. И я совсем не боюсь смерти. Многие задавали вопрос: зачем я поехал добровольцем на Донбасс? Просто мне было очень жаль наших ребят. Прямо вот душа плакала, и я понимал, что мне нужно туда, к ним на помощь. Не знаю даже, чем это объяснить. На Донбассе много лет творилась страшная несправедливость, и я не мог с этим смириться.
Кстати, в большинстве своем, там с нами воюют даже не украинцы, а наемники со всего света. Я видел поляков, турок, канадцев, грузин, чехов, австралийцев, новозеландцев. Как-то наши парни нарвались даже на французский легион.
Я видел чешских и польских женщин-снайперов, которые в мирное время были спортсменками, выступали в сборных по биатлону. Так вот, теперь эти тетки стреляют сначала по причинным местам у бойцов, а потом им в голову. Спрашивается: женщины ли они или кровавые фурии?
А кто же за нас? Да возьмите всю карту России — все там, на войне, как единые братья. Я служил с ребятами с Амура, с Красноярска, с Байкала, с Владивостока, с Чечни.
Десять дней ада
— В конце июля я получил благословение у батюшки Афанасия, иеромонаха Задонского Рождество-Богородицкого мужского монастыря, поехать добровольцем на Донбасс, исповедался, причастился. На душе, конечно, было тревожно, но когда меня распределили в легендарный «Ахмат», в голове все встало на свои места.
Я воевал всего десять дней. Самое страшное началось 16 августа в четыре часа дня. В районе города Попасная Луганской области мы нарвались на польских наемников. Нас окружили и целый час расстреливали из минометов. Их было 1300, нас — 50 человек. Конечно, мы отстреливались, меняли позиции. У меня было десять гранат, восемь я раскидал, а две оставил себе, потому что попасть в плен — не вариант, там настоящие зверюги. Из нашего подразделения шестерых ребят командир послал в разведку боем, в их числе был и я.
Рядом со мной шел сорокачетырехлетний Алексей. Он родом из Донбасса, но до войны проживал в Москве. Вы знаете, что такое прямое попадание в человека? Мина влетела прямо в центр его бронежилета, и бойца разорвало на части. Потом всех ребят убило минометным огнем, а меня отбросило ударной волной, и я сильно ударился о дерево. Так и лежал, присыпанный землей и ветками. Когда польские боевики пошли на зачистку, то почему-то не заметили меня. Хотя я был метрах в пяти от них и слышал их речь, видел их флаг.
Не знаю, как это случилось, но за все время, пока шел бой, в моей голове непрестанно звучала Иисусова молитва: «Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешного». Я неосознанно ее произносил, не до того было. И как уж так вышло, не знаю, может, убиенный прадед за меня молился в тот момент. Даже когда меня контузило — одно ухо до сих пор не слышит — эта молитва держала меня в мире живых. Мина прошила ногу, вырвала кусок, осколками меня посекло в разных местах. Пока ребята из нашей группы были живы, одну ногу удалось перевязать. Позже в госпитале извлекли два самых крупных осколка, но десять мелких так и остались в ногах.
Пешком по минному полю
— Недалеко от того места, где я лежал, было ржаное поле. Когда совсем стемнело, решил туда переползти. Лег в воронку от минометного взрыва и стал думать, в какую сторону продвигаться.
Вы спросите про боль в ногах? Да, это очень больно. Но я не полз, а шел! Жить-то хотелось. Километров пять прошел за три часа. Как назло, с 16 на 17-е августа было полнолуние, светло как днем. Я осознавал, что из меня получится хорошая мишень и стал молить Господа о спасении. Вдруг появилось плотное, как туман, облако в виде столпа, который меня полностью накрыл. Батюшка Афанасий потом рассказал, что подобный случай был описан в книге Сергея Галицкого «Из смерти в жизнь», когда советские солдаты свидетельствовали о помощи Божией на войне. Так вот, это загадочное облако еще как будто показывало мне направление. И я доверился Божией воле. Правда, пришлось перекатиться через асфальтовую дорогу, потому что она простреливалась насквозь. Я уже видел позиции своих, закурил в кулак, стал думать: как бы меня не приняли за диверсанта. И вот кричу ребятам: «Не стреляйте, я раненый из «Ахмата»! Слава Богу, бойцы услышали мой голос. Очень удивлялись потом, спрашивали: «А как ты шел? Ведь то поле заминировано». И тут уже я поразился, потому что не знал, что иду по минам. Дивны дела Твои, Господи!"
"В Липецке у меня мама, дочь, сын. Ради них я и пошел на фронт, но им ничего не сказал. Долгое расставание — лишние слезы." "Давайте хотя бы молиться дома перед иконами, можно даже своими словами: за себя и родных, за погибших парней, за землю русскую. Чтобы не жить нам в новых Содоме и Гоморре, чтобы дети наши не ходили по улице вместе с трансвеститами и чтобы этот ужасный сатанизм убрался обратно в преисподнюю."
Раньше Андрей был "Экономист по образованию, он занимался финансовой аналитикой, имел небольшой бизнес." Теперь думает "заняться волонтерской работой при военкомате".
